Пушкин и его современники - Страница 128

128

Официальное назначение учреждения и его аристократическое прошлое не подлежат сомнению. "Это учреждение, - читаем мы в официальном издании, относящемся ко времени, о котором мы говорим, - исключительно посвященное наукам и литературе, было учреждено Пилатром де Розье, под покровительством старшего брата короля (ныне Людовик XVIII). Заслуженные в различных областях лица преподают здесь в продолжении большей части года. Это арена, открытая для молодых талантов. Для того чтобы быть принятым в это общество, нужна рекомендация двух членов. Цена абонемента 120 франков в год. Лекции начинаются с 7 часов вечера". * Однако таково было только официальное назначение учреждения. Именно ко времени пребывания Кюхельбекера в Париже относится шум, вызванный курсом, посвященным "политической морали", читавшимся в "Athйnйe Royal" Жуй.

* "Almanach commerce de l'annйe 1822", par S. Bottin, 1822, p. 646. Пилатр де Розье (Jean-Franзois Pilвtre de Rosier, 1756-1785) - математик, физик, химик, заведующий физическим кабинетом дофина, погиб при полете на воздушном шаре.

"Le courrier Franзais" от 10 февраля 1821 г., излагая содержание этих лекций, описывает впечатление, ими произведенное: "Толпа стремится на каждую лекцию Жуй. Лекции о морали посещаются с таким рвением, словно это заседания Палаты депутатов или представления Итальянской оперы".

Газета излагает последнюю лекцию Жуй, и становится ясной причина успеха лекций. Верный, как и в драме, своему методу намеков и аналогий, Жуй, воздав хвалу пяти историческим деятелям, являющимся, по его словам, исключениями, - Suger, L'Hфpital, Sully, Turgot, Malesherbes, - "обрушился со всем негодованием на тех, которые привели столько народов к несчастью и государей к слабости". Характерно, что имена последних в газете не названы. Закончил он лекцию рассмотрением некоторых пунктов английской конституции, причем обратил особое внимание на закон об ответственности министров, "необходимость и польза которого доказана для всех, кто признает вместе с красноречивым профессором "Атенея", что на каждый период двух протекших столетий едва ли найдется более одного хорошего министра" ("Courrier Franзais", 10 ноября 1821 г.).

Редакцией "Литературного наследства" любезно предоставлены мне материалы, позволяющие исключительно точно воспроизвести не только характер лекций Жуй, но и характер всего "Атенея" в бурный период начала 20-х годов. Таково содержание рапорта барона de Lourdoueix, управлявшего отделом искусств, науки n литературы (directeur de la division des beaux arts, sciences et belles lettres), министру внутренних дел де Корбьеру, датируемого концом 1821 - началом 1822 г., о деятельности "Атенея". Рапорт начинается с того, что литературные общества существуют только в силу дозволения правительства и под определенными условиями, которые предписываются регламентом, одобренным министерством внутренних дел, и что одним из этих условий является: деятельность общества должна оставаться чуждой политике. Соглашаясь с тем, что мораль, логика и почти все вопросы философии, история и даже поэзия связаны в некоторых отношениях с общею политикою и что поэтому трудно применять в точном смысле запрещения, накладываемые судебным кодексом и регламентом литературных обществ, Лурдуэкс указывает, однако, что, при всей неизбежной широте программы занятий общества, нельзя не назвать чисто политической лекцию по поводу поправок, принятых в Камере депутатов, лекцию, в которой эти поправки обсуждаются, истолковываются, страстно оспариваются, причем делаются "опрометчивые выводы" о проектах аристократии, об идеях обскурантизма и варварства, которые ей приписываются; лекцию, в которой, наконец, "нагромождаются все общие места полемики оппозиции против проекта закона, который еще подлежит обсуждению в палатах".

Именно таковы злоупотребления, продолжает Лурдуэкс, "в литературном обществе, называющем себя "Athйnйe Royal" (последнее слово иронически подчеркнуто). Далее говорится о лекции профессора литературы Ленгэя (Lingay) в "Атенее" по поводу сочинений Шенье и по поводу молчания, которым обходит проект закона перепечатку сочинений философа. Указывается, что лекция, содержащая эти нападки, полностью напечатана в газете, выражающей при этом желание, чтобы члены Палаты пэров прислушались к ней. Лурдуэкс заключает, что невозможно отрицать политического характера этих лекций. При этом он добавляет: "Не в первый раз власти вынуждены вмешиваться в дела "Athйnйe Royal", для того чтобы ограничить, насколько возможно, ясную революционную тенденцию претенциозной литературы, которую здесь преподают; достаточно справки, которую я получил, о том, что предыдущий министр вынужден был прекратить курс "морали", который вел в этом обществе Жуй". Далее Лурдуэкс добивается прекращения лекций Ленгэя, если министр "не предпочтет вовсе прекратить на несколько месяцев заседаний "Атенея" для того, чтобы наказать администрацию этого общества, как нарушившую условия его существования".

Насколько "Атеней" был неприятен и даже опасен в глазах правительства Реставрации, видно из рапорта префекта полиции министру внутренних дел от 19 января 1825 г.:

"Уже давно парижский "Атеней" привлекает внимание правительства антирелигиозными и антимонархическими доктринами, которые публично в нем проповедуются. Именно в этом обществе Тиссо, Лакретель, Бенжамен Констан и другие профессора того же учреждения последовательно развивают самые вредные принципы".

Таким образом, если уже в первой записи Кюхельбекер мечтает о влиятельной кафедре "Атенея", с которой он будет знакомить парижан с новою русскою литературою (и, конечно, в первую очередь с творчеством друзей, к которым и обращена запись, - Пушкина, Баратынского, Дельвига), то после второй записи, в которой говорится о встречах с Бенжаменом Констаном и Жуй - идейными руководителями и лекторами "Атенея", эти мечты стали действительностью.

128